- Ты, Аутлуков, при жизни не накурился, что ли? – Бросил Осирис пришедшему.
- Я при жизни не курил, чтобы раньше времени не умереть. – Ответил тот прямо и по существу.
- И не пил? – продолжил Осирис, переведя взгляд на авоську.
- Пил.
- Чтобы раньше умереть?
- Чтобы не жить вечно, да.
- Поздравляю, план удался. – Резюмировал Осирис и опёрся головой о кулак. – А теперь будем тебя взвешивать.
Анубис подошёл к столу, стоящему в стороне, и взял в руки весы. На одной стороне весов лежало перо богини Маат, отчего сия часть немного перевешивала вторую – пустую. Вооружившись этой конструкцией, Анубис встал пред ликом Осириса, и свободной рукой поманил Аутлукова.
Каменный зал поражал монументальностью и размахом. Здесь не было ничего, что можно назвать источником света, однако равномерное сияние разливалось по пространству. Перемещаться здесь было легко, мышечная нагрузка больше не чувствовалась. Аутлуков доплыл до Осириса, достал из авоськи бутылку «шамана» и протянул потустороннему судье: «Вот, возьми, товарищ председатель суда. Мне с собой положили, но я пока сюда летел – бросил пить».
Осирис взял бутылку, повертел, почитал этикетку, открыл и сделал глоток. Затем прислушался к ощущениям, подняв голову вверх, завинтил пробку и поставил бутылку на подлокотник.
- Приемлемо. – послышался вышний вердикт на подношение. – В тот раз ты мне приносил мёд «рецепт волхва», тоже было ничего.
- Так в этой эпохе больше не выпускают рецепта волхва. – Пожал плечами Аутлуков. – То когда было-то?
- А водку шаман выпускают, что ли?
- Ну у нас в ларьке перед гаражами высокий мужик такой в балахоне торгует. Значит где-то, наверное, выпускают. – Блистал логикой кармический подсудимый.
Осирис махнул рукой, показывая, что ненужные разговоры окончены. Пора переходить к тому, зачем собрались.
- Будешь ли ты произносить традиционную исповедь отрицания, о Аутлуков? – помпезно вопросил Анубис, явив в свободной от весов руке сердце последнего.
- Я не плутовал с отвесом, не ловил птицу богов, не распугивал стада, не давил на гирю, не похищал приношения, не возводил дамбы, не колдовал против фараона… Что там ещё, забыл уже…
- Понятно, значит всё остальное делал. Забыл он, ну да.
- Ещё зерно не крал…
- Понятно. Переходим к взвешиванию. – Поднял палец вверх Осирис и воззрился на весы.
Сердце Аутлукова разместилось на половине весов, приведя конструкцию в движение. Три пары глаз внимательно наблюдали, как груз аутлуковых деяний достиг положения пера Маат, после чего продолжил движение вниз. Остановка последовала немного ниже пера.
- Ну, не то, чтоб ты, прям, обгрешился, Аутлуков, однако не праведник. – Резюмировал Осирис. – На поля Иалу ты не допускаешься и будешь сожран чудовищем Аммат. Всего тебе доброго, хорошего настроения и здоровья, держись там.
- Спасибо. – Ответил спокойный Аутлуков, не вынимая изо рта сигарету.
Прямо под ногами грешника каменный пол начал превращаться в густое жидкое месиво. Аутлуков стал тонуть, как в болоте, пока не исчез совсем в зловещей пасти бездны Аммат, отправившей душу на перерождение.
- И зачем он на этот раз уклонился от полей Иалу? Давно бы уже вошёл и прекратил цирк. – Проговорил уставший от Аутлукова Анубис, водружая весы обратно на стол. – Надоел уже, каждые сто лет одно и то же.
- У Несравненного правнук родился, тоже Несравненнов. Вот и Аутлуков за компанию решил родиться в соседнем дворе, у них там дело незавершённое. – Махнул рукой Осирис и отвинтил пробку «Шамана».
- Какое дело?
- За маслятами наблюдают. – Пробулькал в ответ судья, опустошая принесённый дар. – РАСТИ, ГРЯТ, СТАЛИ РАНО! БУДУТ РАССЛЕДОВАТЬ! И чтобы на поля Иалу не попасть, Аутлуков специально согрешил.
- Как согрешил?
- Сходил ИП Наебалову в дыню дал перед тем, как слечь на смертном одре.
Колесо сансары медленно размазывало судьбы по асфальту материальности. Где-то на окраине Агаповки носились два ребёнка с палками и лупили друг друга по голове. Под хвойным опадом красовались налитые свежие маслята.
________________________________________
Пост-привет комраду 
Ленгвизду и его обеспокоенности ранними маслятами:)
Community Info