Имидж коммуниста

— Мать, знаешь как меня здесь соседи называют?  ЭнгриЛитлКоммунист, злобный маленький коммунист, по нашему. Это ребенок мой, будучи еще калифорнийским студентом, звонил из своей общаги и смеясь, рассказывал новости.

Из трех эпитетов мне был понятен только один. Он мелкий получился и не удивительно, что в Калифорнии его называют Литлом. Но с чего вдруг злобный? И вообще не понятно, почему коммунист? Я чего-то не знаю?

Оказалось, всё просто. Он их прессовал за порядок. Снизу орал им в пуп, чтоб разгребли свою срань, разбросанную по комнате. В подтверждение  серьёзности своих требований, делал страшную морду и переходил на русский язык. 

Страшномордый русский, мелкий тиран и перфекционист, в глазах восемнадцатилетних американцев и был шаблоном злобного коммуниста, шагающего по планете. 

Ну нафиг, с таким вступать в открытый бой, проще собрать пустые банки и бутылки, а заодно и грязные трусы собрать в мешок и спрятать в угол.

— Сын, а ты не пробовал договориться, опираясь на принципы западной толерантности и других, не менее важных ценностей демократии?

— С кем? С двухметровыми баскетболистами, привыкшими спать в постели в грязных кроссовках и не смывающих за собой? 

Комната - десять квадратных метров на троих первокурсников не располагала к беспорядку. Не удивительно, что сынка злился, в очередной раз споткнувшись об ворох, выпавших из шкафа, чужих кроссовок 48 размера.

За год смог приучить к порядку двух своих соседей. Не сильно слабый результат, с учётом разницы в габаритах и занятости всех троих.

Спрайт точно врал, когда в рекламе двигал свой слоган, что имидж ничего не стоит. Имидж — наше всё, особенно, когда не достаёшь противнику до подбородка.